фрики и нормалы

В американском обществе ценится "социальная" "приспособленность" ("приемлемость"). На человека, избравшего из ряда вон выходящий lifestyle, смотрят как правило со смесью подозрения и недоумения. Однако у подобных фриков есть один способ рассеять туман подозрительности -- обладать каким-либо талантом, который сможет "искупить" в глазах "нормалов" странности, фрикам присущие. При этом желательно также выказывать некие внешние признаки борьбы за признание, демонстрировать волевые попытки к преодолению "фриковости".

Нераскаявшихся фриков не любят. Больше же всего не любят нераскаявшихся фриков без каких-либо явных и понятных "нормалам" талантов.

P.S. Навеяно следующими фильмами: "Crumb", "Ghost World", "The Stone Reader", "American Splendor", "Tarnation". Пример нераскаявшегося фрика: "Napoleon Dynamite".

roses bloom in the abandoned brain

Перед отходом ко сну, вот Робин Хичкок:

The Abandoned Brain

I'm sitting here in the abandoned brain
Waiting for take-off in it
They say it's never going to work again
But I can spare a few minutes
Been here before in the abandoned brain
There's flowers on all the controls
The tape keeps telling me again and again
That I'm the keeper of souls

The wind blows hard on the abandoned brain
But there's nobody thinking at all
The hypothalamus is open to the rain
And the leaves sweep into the hall
There's no one else in the abandoned brain
But that's not necessarily bad
It feeds on itself, but it's not insane
This brain is too old to go mad

Roses bloom in the abandoned brain
And thoughts run wild on the floor
Like a headless corpse; a derailed train
Who could ask for anything more?
I'm sitting here in the abandoned brain
Waiting for take-off in it
They say it's never going to work again
But I can spare a few minutes

семантическая алхимия

Перечитывая Борхеса "Суеверную этику читателя", вспомнил недавние сетования aagg на издержки синтаксиса у Мервина Пика: "деепричастный оборот со смещением субъекта ... : Turning to place it on the table, her heart stopped beating". Звучит оно действительно несуразно, как англоязычный аналог знаменитого "подъезжая к сией станцыи и глядя на природу в окно, у меня слетела шляпа" у Чехова в "Жалобной книге".

Однако, здесь мы опять упираемся в извечный конфликт синтаксиса и семантики. Если следовать структуралистской теории Хомского, то любой текст это всего лишь реализация фиксированной динамической системы, где динамика задаётся правилами грамматики, а семантическая надстройка суть следствие нежелательных шумовых пертурбаций. Таким образом, в любом достаточно длинном тексте возникнут подобные огрехи; можно даже воспользоваться теорией больших уклонений и оценить вероятность их появления, после чего снисходительно хмыкнуть и отбросить в сторону всякие вероятностные артефакты.

Но писатели типа Пика не описываются машинами Тьюринга и динамическими системами. Это алхимики, одержимые Великим Деланием под знаком избранной Темы. Синтаксис можно уподобить хрупким стенкам реторты, где бурлит огневая семантическая масса, порождая Роман в обличии змея Уробороса, который, пожирая и воспроизводя самого себя ad infinitum, вырастает до таких размеров, что ему становится невыносимо тесно в стеклянной темнице синтаксиса. В конце концов, стенки реторты трескаются, и детище семантической алхимии вырывается наружу, вперёд, к торжеству деепричастного оборота со смещённым субъектом.