![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Внутренний Нормализатор Дискурса
В обществе постмодерна принято говорить не "цензура", а "нормализация дискурса". Когда некий текст подвергается цензуре, то все об этом знают. Вот как здесь, например:
Цензура дискретна и носит нарочито насильственный характер. Цензура служит источником информации -- для тех, кто пока ещё мнит себя вне системы, и о том, что с ними будет, если они и впредь будут продолжать мнить себя вне.
Нормализация дискурса проявляет себя совсем по-другому. В отличие от цензуры, она непрерывна, всеобъемлюща и полиморфна, действует медленно, но верно, стирая нежелательную информацию с вероятностью, близкой к единице. Так как все субъекты постмодерна находятся непосредственно внутри дискурса, нормализация проходит незаметно для них, а тем временем непрерывно и исподволь преображаемое дискурсивное поле непрерывно и исподволь разъедает всё и вся.
Например, университетские семинары и лекции всё больше напоминают корпоративные совещания. Профессора и студенты приходят с лаптопами, подключают их к проекторам, вырубают свет. На экране мелькают слайды, приготовленные в M$ PowerPoint; слайды пестреют фразами типа "thinking outside the box". У кого-то непременно звонит мобила, и он демонстративно выходит в коридор. В каждом неумолимо тикает, тикает, тикает Внутренний Нормализатор Дискурса. "Зубчатые колёса завертелись в башке", и вот уже твой дискурс нормализован. Мел и доска уже давно подвергнуты остракизму. Они отныне находятся вне доминантного дискурса -- you've got to think outside the box.
When I hear the words "think outside the box," I reach for my gun.
"Милая Аннушка!
Нам здесь очень хорошо, и все мы здоровы. У соседки по койке сыпной XXX, есть и черная XXX. В остальном все в порядке. Еды у нас достаточно, и мы собираем на суп картофельную XXX. Слышала я, что пан Швейк уже XXX, так ты как-нибудь разузнай, где он лежит, чтобы после войны мы могли украсить его могилу. Забыла тебе сказать, что на чердаке в темном углу в ящике остался щеночек фокстерьер. Вот уже несколько недель, как он ничего не ел, --- с той поры, как пришли меня XXX. Я думаю, что уже поздно и песик уже отдал XXX душу."
Весь лист пересекал розовый штемпель:
Zensuriert K. u. K. Konzentrationslager Steinhof.
Цензура дискретна и носит нарочито насильственный характер. Цензура служит источником информации -- для тех, кто пока ещё мнит себя вне системы, и о том, что с ними будет, если они и впредь будут продолжать мнить себя вне.
Нормализация дискурса проявляет себя совсем по-другому. В отличие от цензуры, она непрерывна, всеобъемлюща и полиморфна, действует медленно, но верно, стирая нежелательную информацию с вероятностью, близкой к единице. Так как все субъекты постмодерна находятся непосредственно внутри дискурса, нормализация проходит незаметно для них, а тем временем непрерывно и исподволь преображаемое дискурсивное поле непрерывно и исподволь разъедает всё и вся.
Например, университетские семинары и лекции всё больше напоминают корпоративные совещания. Профессора и студенты приходят с лаптопами, подключают их к проекторам, вырубают свет. На экране мелькают слайды, приготовленные в M$ PowerPoint; слайды пестреют фразами типа "thinking outside the box". У кого-то непременно звонит мобила, и он демонстративно выходит в коридор. В каждом неумолимо тикает, тикает, тикает Внутренний Нормализатор Дискурса. "Зубчатые колёса завертелись в башке", и вот уже твой дискурс нормализован. Мел и доска уже давно подвергнуты остракизму. Они отныне находятся вне доминантного дискурса -- you've got to think outside the box.
When I hear the words "think outside the box," I reach for my gun.
no subject
Тисну ка у себя, со ссылкой на инспиратора.
no subject