онтологический анархист Карлсон

Вот, например, хрестоматийный отрывок:

-- А теперь, прежде чем уйти отсюда, давай попроказничаем, -- предложил Карлсон.
Он подошел к буфету и вынул тарелку с нарезанной колбасой. Малыш следил за ним, широко раскрыв глаза от удивления. Карлсон взял с тарелки один кусочек.
-- Вот сейчас ты увидишь, что значит проказничать. -- И Карлсон нацепил кусочек колбасы на дверную ручку. -- Номер первый, -- сказал он и с довольным видом кивнул головой.
Затем Карлсон подбежал к шкафчику, на котором стоял красивый белый фарфоровый голубь, и, прежде чем Малыш успел вымолвить слово, у голубя в клюве тоже оказалась колбаса.
-- Номер второй, -- проговорил Карлсон. -- А номер третий получит Гюль-фия.
Он схватил с тарелки последний кусок колбасы и сунул его в ручку спящей Гюль-фии. Это и в самом деле выглядело очень смешно. Можно было подумать, что Гюль-фия сама встала, взяла кусочек колбасы и заснула с ним.
Но Малыш все же сказал:
-- Прошу тебя, не делай этого.
-- Спокойствие, только спокойствие! -- ответил Карлсон. -- Мы отучим ее родителей убегать из дому по вечерам.
-- Почему? -- удивился Малыш.
-- Ребенка, который уже ходит и берет себе колбасу, они не решатся оставить одного. Кто может предвидеть, что она захочет взять в другой раз? Быть может, папин воскресный галстук?

В принципе, ничего объяснять не нужно, и так всё понятно, но всё же постараемся зафиксировать несколько понятий и идей. Онтологический анархизм есть детище Хакима Бея. В книге The Temporary Autonomous Zone, Бей развивает учение о создании "временной автономной зоны", в которой структуры контроля расшатываются и разлаживаются. Этого можно достичь посредством намеренного и спонтанного внедрения "случайной" информации в перманентные формальные механизмы. В данной цитате, носитель информации -- это кусок колбасы, оказавшийся в руке у ребёнка "неизвестно откуда"; этот самый кусок колбасы насильственно разрушает постоянство рутины ("папин воскресный галстук"). Главная оружие онтологического анархиста -- спонтанный творческий порыв, не связанный застывшим, кодифицированным поведенческим детерминизмом. Именно поэтому "автономная зона" может быть только "временной"; став постоянной, она выкристаллизовывается в ненавистный Порядок ("меня просто бесит эта любовь к порядку!" -- Карлсон).

Главная задача онтологического анархиста -- сеять динамический, изменчивый Хаос, противостоять Порядку, суть которого -- смерть, остановка, кристаллизация. С этой задачей Карлсон справляется, надо признать, великолепно.

Да, товарищи, Карлсон -- онтологический анархист. Именно этого так и боятся амеркианские правые.

страсти по Карлсону

Как и обещал, отвечаю суммарно (и сумбурно) на комментарии к этому.

meshko: ... конкретная статья -- гнилой антимареканский гoн. Потому что в Америке вопрос про Карлсона не стоит, его издали один раз лет 20-30 назад и не переиздавали.

Несомненно. Достаточно взглянуть на источник -- правда.ру, а какие-то, пардон, украинцы перепечатали. Антиамериканский гон, конечно, жанр замечательный, но требует определённого знания предмета, которого у авторов не наблюдается. Я, кстати, об этом и писал отчасти; например, обвиняют во всём "политкорректность", хотя, на самом деле, кроме политкорректности, имеет место и влияние идеологии правых.

И ещё: запреты на определённые книги вводятся на уровне отдельно взятых школ или округов, под влиянием групп "озабоченных родителей" или "бдительных граждан", которые пишут в "гороно" телегу, слёзно просят оградить их чад от пагубного влияния и, как правило, требуют изъятия "неподобающих книг" из школьной библиотеки. Конкретный недавний пример -- Гарри Поттер, потому что это сугубо антихристианская книга, восхваляющая колдовство, язычество, чернокнижие и проч. На уровне штата такое, конечно, тоже может случиться, но не так часто.

Языковая цензура в американских школах проявляется, в основном, в подборе отрывков, используемых в разного рода тестах (контрольных работах). Так как эти тесты, в большинстве случаев, одни и те же в разных штатах, то и цензурные приёмы тоже обладают некоторой равномерностью. Но это не имеет практически никакого отношения к выбору книг, которые проходят на уроках литературы в старших классах. Как правило, это является непосредственной прерогативой преподавателя, в рамках общепринятой практики. Тут уже присутсвуют и Фолкнер, и Хемингуэй, и Сэлинджер, и Торо, и Твен. Из "иностранной" литературы -- Достоевский, Камю, Толстой и т.д.

Серьёзно нужно отнестись вот к чему -- господа, которые с пеной у рта насаждают своё мировоззрение (как радикально либеральное, так и реакционно консервативное) и не гнушаются ради этого никакими методами, оказывают весьма значительное и непрекращающееся давление на структуру и методологию американского школьного образования. В результате, имеем страну, чуть ли не 70% взрослого населения которой воспринимает текст Библии буквально и верит в физический Апокалипсис.

нормальный японский ящик

Вот что изыскал kitya типа в Японии: